Чтобы по действующему в России законодательству привлечь к уголовной ответственности за поставление в опасность заражения или наступившее заражение другого человека, суду нужны неопровержимые доказательства события преступления (полового контакта), наличия в действиях прямого или косвенного умысла, незнание партнера, что у подозреваемого ВИЧ при том, что сам он об этом был в курсе.
Если будет доказана вина в опасности заражения (часть 1 статьи 122 Уголовного кодекса РФ), человеку грозит наказание от трехмесячного ареста до трехгодичного заключения.

Если суд посчитает доказанным факт заражения, последствия могут быть более плачевными – до пяти лет колонии строгого режима. Самое же неприятное в рассматриваемом вопросе то, что заявление о преступлении могут подать родители партнера, узнавшие о диагнозе и решившие вмешаться в личную жизнь ВИЧ-позитивного и "своего ребенка", а также любой другой человек, в том числе и медик. 

Сразу стоит оговориться, что наступление неблагоприятных последствий для здоровья человека не является обязательным элементом для привлечения к ответственности. Речь о формальном составе преступления, закрепленном в части 1 статьи 122 УК РФ. То есть вступление ВИЧ-положительного человека в половой контакт с ВИЧ-отрицательным без презерватива или другие несоблюдения правил предосторожности образуют оконченное преступление. И вот тут кроется, пожалуй, самая большая проблема, по которой правозащитники и международные организации бьют тревогу. Фактически получается, что любой половой акт ВИЧ-позитивного человека с ВИЧ-отрицательным может быть истолкован как преступление. Что это значит? Во-первых, происходит усугубление и так крайне сильной стигмы и дискриминации людей, живущих с ВИЧ, в обществе. Логика на обыденном неюридическом уровне проста – если у человека ВИЧ, а половой контакт с ВИЧ-отрицательным – незаконное деяние, то и унижают его больше всеми возможными способами, и человек чувствует себя заранее преступником. Во-вторых, что может быть с точки зрения развития эпидемии еще более страшным, – криминализация приводит к отказу от тестирования на ВИЧ. Человек не будет подпадать под действие 122 статьи и, следовательно, не будет привлечен к уголовной ответственности и отправлен в колонию, если он длительное время активно практиковал рискованное поведение, но при этом не знает, что у него ВИЧ (или догадывается, но уклоняется от тестирования, постановки на учет и лечения). Исследования же показывают, что опасного секса в связи с криминализацией не становится меньше. 

Если посмотреть на проблему еще глубже, то нужно вернуться к тому, что при таком законодательстве и половом контакте с ВИЧ-отрицательным партнером, ВИЧ-позитивный из-за стигмы может чувствовать себя почти преступником. Во время судебного заседания против него, даже если секс был защищенным, он кается и признает свою вину. В такой ситуации очень велика вероятность, что суд не будет исследовать остальные материалы дела. Признал вину? Значит виновен. Между тем, реальное заражение обратившегося в суд могло вполне произойти не в связи с половым актом с этим ВИЧ-позитивным. Именно поэтому во многих странах юристы рекомендуют не бежать сломя голову в суд признавать вину в заведомом заражении, а дать стороне обвинения представить все доказательства. Тогда доказывать факт полового контакта, наличие умысла и отсутствие предупреждения партнера о ВИЧ, придется сначала следственным органам в милиции, а затем и государственному обвинителю в суде. 

Поскольку непосредственно половой контакт случается, как правило, без свидетелей, доказать на стадии следствия и в суде сам факт интимной близости будет очень проблематично. «Да, знакома с этим молодым человеком, да, вместе ходили с его друзьями в ночной клуб, да, уединялись (друзья видели) для поцелуев, но секса не было», - типичная позиция. Еще по 51 статье Конституции России человек не обязан свидетельствовать против себя самого, а при отсутствии других свидетелей показания потерпевшего вряд ли могут быть подтверждены каким-либо другим способом. 

Важно, что если во время следствия факт полового контакта будет установлен, автоматически отпадает необходимость наличия в действиях умысла. Если, конечно, получивший ВИЧ не подвергся изнасилованию или насильственным действиям сексуального характера со стороны ВИЧ-отрицательного. В случае установления факта небезопасной незащищенной половой связи стороне обвинения необходимо будет доказать отсутствие осведомленности партнера, что у подсудимого был ВИЧ. То есть если инициаторами уголовного дела и судебного процесса будут родные партнера или, например, медик, а сам партнер в суде не станет отрицать, что знал о ВИЧ-положительном статусе, обвинение рушится моментально. Также суд может посчитать недоказанной вину ВИЧ-позитивного, если он воспользуется 51 статьей Конституции и будет хранить молчание с начала следствия и до конца процесса. Велика вероятность, что суд будет вынужден вынести оправдательный приговор или вернуть дело прокурору для устранения грубейших нарушений закона. Таким образом, уголовное дело может и вовсе не дойти до суда, или, все-таки дойдя, там рассыпаться. 

Как же обезопасить ВИЧ-положительного человека заранее от возможных обвинений в заражении ВИЧ-инфекцией, учитывая, что в России до сих пор используется, хоть и редко, 122 статья Уголовного кодекса? Конечно, однозначного ответа на этот вопрос нет. Юристы советуют в идеале попросить своего возможного полового партнера составить в свободной форме расписку, в которой он сообщит, что знает о диагнозе и опасности заражения. Заверить такую расписку можно в СПИД-центре в присутствии двух-трех его сотрудников. Правда, сложно представить, что на пике чувств и эмоций люди будут выполнять эти требования юридической безопасности. Но, согласитесь, что лучше перестраховаться и проконтролировать написание и заверение такой расписки, чем потом оказаться на скамье подсудимых, а то и на пару лет в колонии. В конце концов, когда любят и согласны на все ради любви, такая юридическая формальность не должна стать преградой или чем-то невыполнимым. 

По материалам сайта STOP СПИД

Дмитрий Колбасин, 
руководитель отдела информации 
Межрегиональной правозащитной Ассоциации "АГОРА" 

При подготовке материала использованы юридические консультации и опыт работы по аналогичным делам адвоката, правового аналитика Ассоциации АГОРА Ирины Хруновой и юристов АГОРА Ильнура Шарапова и Сергея Петрякова. Автор благодарит ведущего аналитика по правам человека Канадской правовой сети по ВИЧ/СПИД Михаила Голиченко за предоставленную консультацию.

Развернуть